Священник Константин Камышанов

Столкнулись два человека – девушка и цезарь

     

    

Екатерина никогда не причащалась. Она не исповедовалась. Не ходила в воскресную школу. Она даже не читала Евангелия и не знала Отче наш. И, несмотря на это, стала звездой нашего христианского мира. Что же такое было у нее, чего нет у нас, читающих Евангелие, причащающихся Таин Христовых и целующих Его образа? Что такое было в душе у погибшего Порфрия, императрицы Августы и у двухсот воинов, которые не были даже крещены?

   

Столкнулись два человека – девушка и цезарь. Их поединок был очень важен для Рима. Август, который казался римлянам аватаром Бога, оказался глуп, низок и подло жесток. Этот поединок сбил с цезаря божественный венок. Он заставил задуматься империю. Рим не простил недостойному царю ни подлости, ни глупости, ни трусости. Рим вообще не любил трусов и негодяев. Зато Рим еще раз всмотрелся в Христа и христиан. 

До принятия христианства Римом оставалось около семи лет, и подвиг Екатерины был великомученическим не только по силе ее страданий, но по той важности, которую он имел для вселенной, для сокрушения язычества.

Девушка была из царского рода. Очень образованной, воспитанной и красивой аристократкой. Цезарь происходил родом из лавочников. Грубый, развратный, гневливый до бешенства и очень жестокий. Жестокость – это всегда удел трусов, получивших власть.

Девушка проявила смелость и твердость, словно настоящий римский воин. Мужественным называется тот, кто безбоязненно идет навстречу прекрасной смерти. И она безбоязненно пошла навстречу смерти и победила не только озверевшего Максимиана, но и саму смерть.

Все время пыток она оставалась спокойна. Мучения не унизили ее, потому что унижения пленного – это позор для мучителя. Она не имела срама – ни тогда, когда ее раздели и били, ни тогда, когда ее, обезображенную пытками и покрытую бранью, водили по городу, ни тогда, когда ее истерзанное молодое тело упало на пыльную землю без головы.

Август, в противоположность, опустился до бешенства старой дурной бабы. В припадке ярости с фантастической жестокостью он приказал вырвать груди у жены и затем казнил ее, отрубив супруге голову, за то, что она заступилась за смелую Екатерину и поверила Богу. Ему, старику, умывшему руку в крови супруги, даже пришло в голову тут же предложить жениться на святой Екатерине. Хорош жених.

В припадке бешенства он также казнил верного соратника Порфирия, восхищенного мужеством и мудростью девушки. Вместе с ним приняли мученическую кончину и двести прекрасных римских воинов, оставшихся верными своему командиру и его прозорливому уму. Они правильно решили, что если командир заботился об их жизни, то он ничего дурного не пожелает им в смерти.

В припадке скудоумия и вечной ненависти невежи к образованным людям этот гадкий старик погубил пятьдесят философов, которые не нашли изъяна в логике прекрасно образованной Екатерины.

Подлость может выиграть день, год, десятилетие, но в вечности она всегда проигрывает.

Итак, мы видим, что смерть одна, а результат разный. Смерть бывает красной, а бывает подлой. Мы сами выбираем, как мы умрем и куда направимся после смерти.

Откуда же в слабой девушке взялся такой дух? И почему этого духа нет у нас?

Екатерина никогда не причащалась. Она не исповедовалась. Не ходила в воскресную школу. Она даже не читала Евангелия и не знала Отче наш. И, несмотря на это, стала звездой нашего христианского мира. Что же такое было у нее, чего нет у нас, читающих Евангелие, причащающихся Таин Христовых и целующих Его образа? Что такое было в душе у погибшего Порфирия, императрицы Августы и у двухсот воинов, которые не были даже крещены?

Вера.

Вера – такой дар от Бога, который дается легко, но только в чистые руки и человеку с чистым сердцем. То есть такому, кто не творит руками дела зла и не держит в сердце грязных помыслов.

Значит, воины, несмотря на грубость их профессии, смогли сохранить представление о верности и чести. Очевидно, что постоянное пребывание перед лицом смерти открыло им то, что наша земная жизнь есть только тень, за которой стоит жизнь настоящая.

Значит, императрица, погибшая страшной смертью, как-то смогла быть праведной и в миру, и в супружестве, раз смогла сподобиться принятия дара веры. И мера принятой веры была такова, что Августа была абсолютна уверена в том, что ее страдания стоят того, что находится за гранью земной жизни.

Очевидно, что погибшие философы совершенно четко уяснили себе, что ум открыл истину, ради которой очень даже стоит умереть.

Но мы-то все это знаем и не веруем. Как же так случилось, что эти римляне, такие разные в своем служении, смогли одновременно, единым духом, принять такую сильную веру?

Нам это непонятно, потому что живем неправо и думаем плохо.

Все мы ясно понимаем, что держать на сердце грех очень тяжело, опасно и очень вредно, но держим его и оберегаем. Все мы понимаем, что все наши труды, которые сотворены без любви, не принесут нам ни счастья, ни покоя, но творим их. Потому что наше сердце настолько очерствело, что не слышит уже грома ангельских труб, сопровождающих Бога в его сошествии в наш храм. Оно настолько отупело, что в него не вмещается смысл речи Бога, обращенной к нам во время чтения Евангелия. Оно настолько усохло, что даже кровь Христова не оживляет его влагой причастия.

Взирая на личность Екатерины, мы должны с сожалением заметить, что наша душа, в отличие от ее души, словно покрылась каменной рубашкой. Под этим камнем, где-то в глубине, еще живет слабая память о Боге, о жизни вечной и о Царствии небесном. Но сила любви к деньгам, к славе, наше самолюбие и гордость заглушают голос памяти о Боге так, что мы живем, словно нет ни Бога, ни смерти.

Мы боимся смерти и, парадокс, – именно поэтому так и не начинаем жить по-настоящему. Мы хотим попасть на небеса и в тоже время боимся смерти. Итак, мы не начинаем жить ни здесь, ни там.

Мы – словно Адам, поверивший, что он бог, сами живем, как бессмертные боги, и возмущаемся фактом смерти, оскорбительной для богов. А стоило бы не сокрушаться и возмущаться, а задуматься: как же так, что мы, боги, в то же время смертны. А если не боги, то почему живем так, словно этот мир должен служить нам.

Мы думаем, что первородный грех где-то там, в глубине веков, а он вот он, перед нами и в нас.

Мы-то думаем, что спасаемся верой Христовой, а оказывается, что мы, как Адам, знаем, что Он есть Сущий и всю жизнь прячемся от Бога, лукавя и украшаясь нелепым нарядом из фиговых листьев самооправдания.

И самое страшное – мы не видим, не слышим и не понимаем Бога. А святая Екатерина не только увидела Его, но стала настолько близкой, что протянула руку и получила на палец обручальное кольцо от самого Небесного царя.

Вера – бесценный дар, позволяющий нам не только видеть Бога, но быть настолько близкими к Нему, чтобы почувствовать себя Его братом, сестрой, сыном или дочерью и даже невестой. Без этого, глубоко личного восприятия вера – пустое дело.

Для Бога – чем мы ближе к Нему, тем Ему радостней. Нет той меры, в которой бы Он нас ограничил в Нем раствориться. Он готов на любую степень родства, которую мы только можем предложить Ему.

Цена этой веры – наша жертва пристрастия ко лжи, деньгам, сытости, власти, блуду и гордости. В Священном Писании сказано: «Где сокровище ваше, там и сердце ваше». Если мы удержим эти страсти, то никогда не увидим рядом с собой Бога.

Этот Рождественский пост для того и установлен, чтобы мы хоть ненадолго смогли рассеять призрачность тех даров, которыми соблазнял жестокий, безобразный и льстивый цезарь юную чистую душу Екатерины.

В этом поединке словно повторилось искушение Христа в пустыне, когда сатана соблазнял Его благами мира. Но в это раз победил не лично Сам всемогущий Бог. Победа пришла через верного Его друга – Екатерину, нежную в своей молодости и верную своей любви. На примере этой истории мы видим, что и нам так же, как и молодой новомученице, открыто не только Царство небесное, но любовь Бога. Собственно, за этим Христос и приходил: научить нас любви и мужеству.

Для того, чтобы и мы, как эта святая, смогли увидеть в Боге лучшего Друга и полюбить Его. Ведь плата за Его любовь невелика для нас – ржавые деньги наших грехов, которые не только не обогащают нас, но, наоборот, делают нас нищими.

С другой стороны, нам можно позавидовать самим себе. У нас впереди целая книга и вечность еще не узнанной великолепной любви с Богом. Сколько прекрасного нас ждет впереди, на пути к этой любви.

Помоги нам, Господи, найти Тебя и удержать за руку. И дал бы Ты и нам на палец перстень Твоей Отцовской любви.

    

Источник